фото: Из личного архива
На данный момент документы приняты у трех человек: нынешнего врио главы Дениса Пушилина, Романа Храменкова из фракции «Свободный Донбасс» и Елены Шишкиной, судьи Украинского народного трибунала. Последних двух нередко называют техническими спойлерами, не представляющими какой-либо реальной конкуренции действующей власти ДНР.
Губарев же сегодня сообщил в своем телеграм-канале: «Решение не допустить меня принято уже давно, и мне об этом было известно…» Он объяснил продолжение своей борьбы надеждой на то, что у властей ДНР «осталась хоть толика достоинства и здравого смысла». Павел Губарев признал, что ошибался и открыто принес извинения всем тем, кто за него «болел».
Значит ли это, что у него не осталось ни единого шанса на победу?
фото: Из личного архива
Павел Губарев со своей женой Екатериной (слева).
«МК» спросил об этом у самого донецкого оппозиционера.
— Павел Юрьевич, я помню вас четыре года назад — молодого человека с горящими глазами, народного губернатора, жертвы киевского режима — что изменилось за время, минувшее с Русской весны? Стали ли вы сами другим? Продолжаете ли верить в особый путь Донбасса? В его интеграцию с Россией? Что, возможно, получилось не так, как хотелось?
— Конечно, четыре года войны и политической борьбы нас всех изменили. Многие участники событий 2014 года претерпели значительную трансформацию и деформацию. Многих уже нет в живых.
История Донбасса, к сожалению, пошла по иному пути, застряв в каком-то безвременье, зайдя в тупик, из которого пока не видно выхода. Все это наложило тяжелый отпечаток на состояние и настроение народа Донбасса. Все это отразилось и на мне, так как я часть этого народа.
Но я и сегодня остаюсь «молодым человеком с горящими глазами», как вы выразились. Невзгоды, лишения, разочарования не заставили опустить руки и расстаться с идеями и целями, ради которых восставали Русской весной, создавали «Народное ополчение Донбасса» и государственные структуры будущей Новороссии.
Как и мы все, я изменился, но одновременно остался тем же. Да, я сохранил в своем сердце веру в «особый путь» Донбасса и его интеграцию, а точнее – возвращение в Россию. Сохранил свою цель, мечту, которую могу назвать своей жизненной миссией: возвращение Новороссии в общерусское цивилизационное пространство и восстановление его территориальной целостности.
На пути к этой цели четыре года назад мы сделали много ошибок. Многое можно было сделать иначе. Но неудачи и отклонения от первоначально заданного пути не должны вести к отказу от этой цели и от этого пути. Мы идем дальше. И попытаемся учесть ошибки и просчеты, допущенные в эти четыре года.
— Весной 2014-го вас арестовала СБУ. Зачем вас выпустили, хотя вполне могли бы ликвидировать?
— В то время наша вооруженная борьба и война на Донбассе еще не развернулась в полную силу. Решение о моей судьбе принималось в апреле 14-го, когда Киев еще помышлял о взятии под контроль ситуации в Донецкой области.
В июне-июле, скорее всего, меня бы уже не выпустили. Украинцы нас тогда еще не воспринимали всерьез. Думали, что на Донбассе «мутят воду» местные элиты, что уличная активность не имеет массовой поддержки, и пророссийские митинги проводят «ростовские туристы».
К тому же тогдашний лидер ополчения Игорь Стрелков захватил в плен трех офицеров «Альфы», украинцам нужно было во что бы то ни стало их вернуть, и они согласились на сдачу ценного «козыря» в моем лице.
По поводу состоявшегося обмена 7 мая в Славянске приведу слова Стрелкова: «Его обмен был произведён под моим руководством. Я вёл переговоры с украинской стороной и требовал освобождения Губарева как первого народного губернатора и политического лидера Новороссии. Вместо него мне постоянно предлагали какого-то другого, но я настаивал на том, что либо он будет обменян, либо бойцы „Альфы“ останутся сидеть у меня».
— Почему в 2014-м году вы не рискнули перейти дорогу Захарченко и не участвовали в тогдашней избирательной компании в качестве кандидата? Правда ли, что вам и вашей семье угрожали?
— Нет, угроз в отношении меня и моей семьи в ДНР не было. Хотя ясно давали понять, что в руководстве республики меня видеть не желают.
К политической борьбе я был готов и тогда, но не мог баллотироваться по другой причине. Незадолго до выборов, в середине октября, мою машину обстреляли на трассе, предположительно украинские диверсанты. Машина врезалась в столб, я ударился головой и почти сутки провел без сознания. После этого месяц лежал в больнице и еще месяц находился на реабилитации.
Но, повторяю, даже находясь в здравии, шансов занять пост руководителя ДНР было не много. Давление шло не только на меня, но и на моих соратников. Партию «Новороссия», которую я создал летом 2014-го, не зарегистрировали. Чудом удалось сохранить наш коллектив, который был разочарован переформатированием власти в ДНР, и собрать его на базе Общественной организации «Свободный Донбасс».
— Как вы относились последнее время к внутренней политике Александра Захарченко? Сейчас его уже нет в живых, нужно ли и далее сохранять столь жесткую и заточенную под одного-единственного человека власть в ДНР?
— К Александру Захарченко как своему соратнику по Русской весне и участнику ополчения я относился всегда уважительно. Но при этом открыто критиковал его политику, в том числе экономическую – в этой области творился откровенный беспредел.
Бывший министр доходов и сборов Тимофеев несколько лет буквально терроризировал предпринимательское сообщество в ДНР. Безусловно, на войне нужна жёсткая вертикаль и субординация. Но нельзя строить мирную жизнь в республике по законам военного времени. И тем более нельзя оправдывать войной попытки закрутить гайки, отнимать у людей бизнес, грабить народ, а потом оправдываться, что это всё издержки государственного строительства в военное время.
К сожалению, Захарченко не справился с наведением порядка в экономической сфере, фактически потакая Тимофееву и его окружению.
фото: Из личного архива
— Вы последовательно все эти годы находились в оппозиции: сначала к самому первому главе ДНР Александру Бородаю, потом к Захарченко, теперь к Пушилину. Чем вам не нравились и не нравятся эти люди?
— Предпочитаю не использовать термин «оппозиция» по отношению к нашим реалиям. Во-первых, это активно используется украинцами, они в своей пропаганде постоянно акцентируют внимание на «разборках» среди лидеров Донбасса. Нет никаких «разборок», есть разное видение внутренней политики ДНР, но по отношению к стратегическим и военным вопросам мы стоим единым фронтом.
Во-вторых, моя якобы оппозиционность используется моими недоброжелателями, которые указывают на то, что оппозиция в военное время – преступление, и таким образом хотят поставить меня вне закона.
Повторяю, я представляю не оппозицию, а альтернативу внутреннему курсу, который абсолютно не устраивает граждан ДНР и отдаляет нас от целей, поставленных весной 2014 года.
Теперь что касается упомянутых вами управленцев. Оценивать их в категории «нравится – не нравится» тоже некорректно. Личностно я их стараюсь не оценивать — политика «перехода на личности» не любит, это неконструктивно. Я оцениваю и критикую их как политические фигуры.
Не нужно представлять дело так, как будто я вечный оппозиционер, неспособный принять любой политический режим. Это не разные режимы, это все один и тот же режим, установившийся еще осенью 2014 года. И Бородай, и Захарченко, и Пушилин – это одна и та же команда, просто нынешний и.о. Главы ДНР, так сказать, другая фракция этой команды. Так что дело не в наших межличностных отношениях, а в их политических поступках и управленческих решениях, которые мы критикуем.
— Ваша версия гибели Александра Захарченко? Украинцы или свои?
— Мне представляется наиболее вероятной и приоритетной версия об устранении Главы ДНР украинскими спецслужбами. Все остальные версии достаточно маргинальны и недоказуемы. Понятно, что «слухами земля полнится», от недостатка информации люди многое додумывают и распространяют самые невероятные версии трагедии в соцсетях. Так происходило после каждого громкого убийства в ДНР.
— Если бы Захарченко не погиб, выставили бы вы свою кандидатуру на выборах сейчас в противовес ему? Есть мнение, что при отсутствии других известных фамилий — Пургина, Ходаковского — именно ваше участие в выборах делает их легитимными. И вообще, кто ваши возможные конкуренты, кроме Пушилина, как вы оцениваете их шансы? Справедливо ли, что многих известных политиков ДНР не допустили к выборам?
— Я планировал выставить свою кандидатуру на выборах и до гибели Захарченко, и считаю, что имел бы неплохие шансы на победу. В случае с Пушилиным эти шансы еще выше. Других весомых конкурентов у меня нет. Андрей Пургин о своих политических амбициях не заявлял и активного участия в государственной жизни не принимает. Александр Ходаковский фактически самоустранился, хотя возможно у него действительно не было выбора – его просто не пустили на территорию ДНР.
— Верите ли вы в свою победу, если вас все-таки допустят к выборам, или понимаете, что, даже допустив, вас могут использовать в качестве технического кандидата?
— Верю в свою победу при организации честных и открытых выборов без фальсификаций и «палок в колеса» избирательного процесса. Говорить обо мне как о техническом кандидате просто нелепо. Это противоречит всей моей биографии. «Технический кандидат» — это системная и несамостоятельная фигура, которая выполняет техническую функцию в интересах какого-либо кандидата — «мочит» конкурентов, оттягивает голоса и т.д. Такая фигура электорально слаба и не имеет никакой общественной поддержки. Я имею серьезную электоральную поддержку и стопроцентную узнаваемость в ДНР. Я выступаю со своей четко артикулированной позицией, со своей идеей и миссией, о которой говорил, отвечая на ваш первый вопрос.
— Насколько правдивы слухи о том, что за прошедшие годы вы стали богатым человеком и вам принадлежат прибыльные торговые сети в ДНР? Если нет, то кому выгодно распускать эти слухи?
— Это выгодно как украинской пропаганде, так и моим противникам в ДНР, которые стремятся изобразить меня эдаким буржуем в народной республике. На вопросы о торговой сети «Семерочка» я отвечал неоднократно, и повторю еще раз. Этой торговой сетью владеет предприниматель Андрей Дундуков, ранее он был управляющим торговой сети АТБ. После 2014 года он собрал коллектив и на арендных площадях просто переоткрыл все эти магазины под маркой «Семерочки». Дундукова я знаю лет пятнадцать. Он нам много помогал и продолжает это делать сегодня. Любая политическая, общественная, гуманитарная деятельность нуждается в финансировании, и Дундуков один из тех, кто это финансирование нам оказывает.
— Чем сейчас занимается ваша жена и соратница Екатерина, которая была в 2014-м первым министром иностранных дел Донецкой республики, остается ли она в политике?
— Екатерина — депутат Народного совета ДНР, отстаивает интересы наших граждан в республиканском парламенте и следует принципиальным положениям моей политики. Из-под пера моей супруги вышло множество законопроектов касаемо социально-экономической жизни республики – защита интересов фермеров и предпринимателей, борьба с забюрократизированной системой, отнимающей время и силы жителей ДНР и т.д.
Частично инициированные Екатериной законопроекты были утверждены, частично переписаны и внедрены властями, некоторые по политическим причинам игнорируются. Моя жена – мой самый верный соратник, очень энергичная женщина,которая помимо воспитания наших троих детей отдает себя служению Республике. Я ею горжусь.
фото: Из личного архива
— Успеваете ли, как и раньше, заниматься спортом?
— Несмотря на нехватку времени, стараюсь всегда поддерживать физическую форму, работаю в тренажёрном зале. Люблю бег. Но несколько месяцев назад сотрудники госбезопасности мне доложили, что на пробежках за мной постоянно следят. Из-за вынужденных мер безопасности от ежедневного бега пришлось отказаться. Друзья подарили мне гребной тренажёр, так что теперь кардионагрузки у меня в домашних условиях.
— Что происходит сейчас в вашем общественном движении «Свободный Донбасс» — насколько я знаю, оно было оппозиционным к власти Захарченко? Правдивы ли предположения, что накануне выборов движение просто раскалывают изнутри, выдавливая оттуда вас?
— Я уже упоминал выше, что после отказа в регистрации партии «Новороссия», мои соратники объединились и работали в Народном совете на базе ОДСД. Мы планировали продолжить эту работу, выдвинув свой список на выборы.
29 сентября моими товарищами планировался съезд «Свободного Донбасса». Чтобы его сорвать, в этот день с утра Екатерина Губарева была задержана, наши депутаты были не допущены вооруженными людьми в здание, где планировалось проведение съезда. Также были отключены все наши интернет-ресурсы, чтобы заблокировать нам возможность распространения информации о происходящем.
В этот же день депутатом Юрием Сивоконенко и его помощницей, активисткой «Евромайдана» Светланой Дадашовой, был организован другой съезд ОДСД. Туда согнали каких-то непонятных молодых людей для массовки, проголосовали за свой список депутатов для их выдвижения на выборы. То есть фактически произошел рейдерский захват «Свободного Донбасса» ассоциированными с Пушилиным людьми.
— Каковы основные пункты вашей экономической и политической программы? В 2014-м году вам было чуть больше тридцати, насколько вспоминается, вы не были тогда управленцем, просто не успели приобрести этот опыт в силу возраста. Как с этим сейчас?
— Свою экономическую программу я смогу озвучить, когда получу удостоверение кандидата на пост Главы ДНР и право вести предвыборную агитацию. Что касается моего опыта, то у меня есть профильное образование «Государственное управление», при этом я историк – а это фундаментальные гуманитарные знания, принципиально важные для управленца.
С двадцати лет я занимаюсь предпринимательской и политической деятельностью. За пятнадцать лет руководил достаточно крупными коллективами. Так что я не только теоретик, но и практик. Однако каждое дело начинается с теории. Нельзя заниматься практикой, если нет хорошей теории – чертежа, по которому строится конструкция.
Это вообще проблема нынешнего Донбасса – нет хорошей теории экономического устройства, политической жизни, нет понимания, как создать архитектуру государства и общества, которые находятся в условиях войны, но должны при этом развиваться. Я претендую на пост главы республики, и как раз мои теоретические знания здесь нужнее. А вопрос практического воплощения – это вопрос грамотной кадровой политики, которую должен вести руководитель – найти нужных людей и специалистов и контролировать их работу. Глава государства не обязан (и не может физически) досконально разбираться в каждой отрасли, например в экономике. Но он обязан привлечь к этой отрасли компетентные ответственные кадры с соответствующим образованием и опытом.
— Внешняя политика, как вы ее видите, это следование курсу Минска-2 или что-то принципиально новое? Каковы должны быть взаимоотношения с Киевом — война до победного конца или попытки заключить мирный договор, если мирный, то на каких условиях?
— Пожалуй, это самый сложный вопрос, который стоит перед руководством ДНР. Наша республика — независимое государство, но оно находится в фокусе большой международной политики, и проблематика Минских соглашений решается несколькими сторонами, в том числе Россией. Минские соглашения являются «безальтернативными» в устах политиков, которые занимаются дипломатией, и стремятся к решению конфликта политическими, а не военными методами.
Я считаю, что Киев является принципиальным противником и Донецка, и Москвы, но война до победного конца на сегодня невозможна по целому ряду экономических и геополитических причин. Получится ли достичь наших целей невоенными методами – покажут ближайшие годы, когда пройдут президентские выборы на Украине и Запад обозначит свое отношение к новому киевскому руководству.
Если поддержка Киева Западом, в том числе военная, будет увеличиться – это грозит новой эскалацией конфликта. Как бы то ни было, одной из наших первоочередных задач является освобождение оккупированных территорий ДНР и ЛНР в административных границах Донецкой и Луганской областей. Абсолютно всем понятно, что «Минск» — сугубо временное явление, и все стороны признают его недееспособность.
— Чем сегодня живут простые люди в Донецке? Что с работой шахт? Предприятий? Взаимоотношения с Украиной — хотя бы чисто экономические, сохраняются ли? Как выплачиваются зарплаты, социальные пособия, распределяется гуманитарная помощь, если она еще есть?
— Отношений с Украиной у нас нет никаких. Мы находимся в состоянии торговой блокады. Существование простых людей в ДНР сложно назвать жизнью – это выживание.
Гуляя по центру Донецка, вы можете увидеть работающие кафе и рестораны, отдыхающие семьи и компании, по праздникам — концерты артистов и народные гуляния. Однако это тщательно созданная иллюзия мирной и стабильной жизни. В десяти километрах отсюда – линия фронта, ежедневные обстрелы, смерти и разрушения. Зарплаты шахтёров — в 4-5 раз ниже, чем довоенные. По моим оценкам, нынешний ВВП Донбасса — где-то на уровне 15% от довоенного.
Изнанка реальной жизни ДНР печальна. Царит социальная депрессия. Большинство граждан живут близко к черте бедности и даже за этой чертой. Такова тяжелая плата за нашу свободу и независимость.
Но есть проблемы, обусловленные военным положением ДНР, а есть проблемы, возникающие из-за тотальной коррупции и некомпетентности властей. Если война – объективная и неизбежная данность, которая может быть преодолена в перспективе, то дефекты внутренней политики можно устранять уже сейчас, и мы к этому готовы.
— Интеграция с Россией — это уже утопия?
— Интеграция с Россией – не утопия, а реальность. Это процесс долгий и трудный, но он идёт на протяжении четырех лет. В России уже признают наши документы, налаживаются торговые связи, начинается процесс входа банковских структур, что усилит экономическую сферу в ДНР. Конечно, мы взаимодействуем с Москвой, у меня и всего Донбасса в России очень много друзей, которые нас поддерживают, начиная с марта 2014 года.
— Какой, по-вашему, лидер нужен сейчас ДНР?
— На сегодняшний день ДНР нужен лидер, который обеспечит такое внутреннее состояние в республике, чтобы нас перестали обходить стороной и бояться.
В первую очередь нас должны перестать бояться российские инвесторы. Они должны понимать, что у нас соблюдаются законы, что деньги, вложенные в республике, останутся в сохранности, их никто не «отожмет». Нас должны перестать бояться и украинские деловые и политические элиты – они должны поменять свой взгляд на ДНР как на «черную дыру», зону беззакония. Республика должна стать и для наших граждан, и для Украины неким оазисом законности, порядка и справедливости.
Мы находимся с Украиной в состоянии холодной гражданской войны, и победит в этой войне тот, кому удастся построить более справедливую привлекательную систему с работающими институтами и понятными правилами игры.
— Не жалеете ли, что когда-то впрягались во все это? Ностальгируете ли по самым первым дням свободы и Русской весны?
— Ни секунды не жалел о том, что произошло и о том, что лично сделал. Могу сказать, что весной 2014 года я принял самое важное решение в своей жизни, и может даже впервые зажил по-настоящему. Конечно, я ностальгирую по тем временам. Потому что это были времена больших идей и больших свершений. Сердце всей России, всех русских людей, билось тогда в Донбассе. Мы творили историю. Мы отстояли и завоевали свою свободу и независимость, свое русское пространство. Теперь наша задача – обустроить это пространство честно и справедливо. В первую очередь для того, чтобы народ Донбасса не жалел о том выборе, который сделал четыре года назад.
Развитие событий: «ЦИК ДНР снял Павла Губарева с выборов»
Екатерина Сажнева
Заголовок в газете: Альтернативный Губарев
Опубликован в газете «Московский комсомолец» №27802 от 6 октября 2018
Источник